Китай любит традиции, и живопись на шелке не избежала некоторых, обязательных к исполнению, правил. Это не только ритуалы и медитации, помогающие художнику настроиться на нужную волну, но и набор совершенно материальных предметов: шелк, тушь, китайская кисть, и специальная ёмкость для растирания туши и минеральных красок.

Габриелов и Танана взяли на себя смелость, отойти от догматики Китая. Оставив всё лучшее, что было наработано в Поднебесной за многие века – одухотворённую тонкость, естественность и мастерское владение кистью, они вложили в традиционную канву, своё, новое вИдение. В традициях живописи Китая, существует такое понятие, как «Мудрость в сердце», и их живопись, бережно сохранила этот принцип.

 Если сравнить китайскую живопись с западной, то очевидны отличия в самОм художественном языке, куда более условном и декоративном в Китае. Поиск собственного стиля и изобретение собственного образного языка, в небесной империи, не считается чем-то из ряда вон выходящим. Бывало, что художники искали себя годами, а то и десятилетиями. Нашли свой путь и наши современники К. Габриелов и Л. Танана. Работая в европейских традициях китайским стилем, на основе классической китайской школы, этот тандем живописцев, открыл свою оригинальную акварельно-акриловую технику.

Как и многие открытия, эта техника появилась случайно. Их добрые друзья, профессионально работающие с тканями, показали им нюансы шелка, раскрыли его возможности, и завалили экспериментаторов множеством образцов для проб. Из этих проб и ошибок и родилось новое искусство, сочетающее в себе богатство ткани и лёгкость акварели. Они долго искали и нашли собственный приём, позволяющий акварели не растекаться, без применения восковых и прочих резервов.

И в результате - картины Габриелова и Танана, живут вместе с Вами, уважаемый ценитель - в разных ракурсах, они смотрятся по разному. Включили Вы люстру, или ночник, сели Вы или встали, прошли по комнате - шелк живёт вместе с Вами, меняя свои оттенки.

Неформатный дар Л. Танана,  как у всякого талантливого человека -требовал выражения чего-то невыразимого. Свою манеру она вполне могла вставить в любую «каноническую» технику. Но ей мало было уже открытых. Начав работать с шелком, она поняла, что чувствует этот материал и шелк, под её кистью, работает вместе с мастером. Интуитивно чувствуя характер цветов, и композиции, профессионально оттачивая картину, она формирует своё пространство, вводит его в те границы, которые наиболее хороши для данной композиции. В шелке востребовался тот взрыв эмоций, которые не смогли найти своё проявление в других стилях изобразительного искусства. Ну и конечно её виртуозное владение кистью, великолепно вписалось в найденную технику.

Как «Время учеников» Стругацких, даёт возможность выразиться многим писателям, которым было дано направление, открытое в литературе великими фантастами, так Габриелову, это направление открыл Вильям Ханрайс. Работая театральным художником, он копировал старых мастеров, изучая их манеру письма и видение мира. В умении видеть чужой почерк, проникаясь творчеством художника, состоит скромный дар копииста. Как литературовед исследует великих писателей, так Габриелов, старается уловить и сохранить настроение и характер каждой картины. Белый шелк на редкость удачно поддерживает лёгкую и воздушную манеру В. Ханрайса, приближая копии его картин к оригиналам. Уровень владения мастерством, позволяет Габриелову писать копии с любого другого живописца или делать что-то своё, но он не нашел пока ничего лучшего, чем гений живописи - Вильям Ханрайс.

Познакомиться с их творчеством можно на Пушкинском бульваре г. Ялты. Пройдясь по ялтинской «аллее художников», ценитель прекрасного откроет для себя (вспоминая М, Ломоносова) ту самую бездну стилей и техник, что звёзд полна - талантам там нет счёта, а бездне дна. В этом живописном хороводе, весьма достойное место занимают картины, написанные на шелке. Люди с хорошим вкусом, как правило - не остаются к ним равнодушны.